И все-то у него получалось не совсем по-русски! Может, действительно, лишь потому, что - "властитель слабый и лукавый"? Но эта книга скорей наведет на другую мысль: легко было сказать такое одному Александру о другом - хоть и старшем, но все-таки современнике. А что же мы, живущие два века спустя? А мы, посмеявшись вволю над прилежным учеником Лагарпа, млеющим в ожидании мистических бесед с госпожой Крюденер, тревожно смотрим на часы: не пропустить бы сеанс господина Кашпировского! Или, обозрев свысока конституционные потуги злосчастного просвещенного монарха, оборачиваемся к тому же голубому экрану, чтобы увидеть картинки современного "цивилизованного" внедрения конституции где-нибудь на берегах Терека или Немана. Потому что, как убеждает чтение этой книги, каждый век, каждое время способно открыть перед человеком возможность начать с горячего стремления одарить ближних и дальних всеми благами, какие только могли придумаьт умные головы философов-энциклопедистов, а закончить столь же горячим стремлением обустроить для ближних и дальних как можно больше... военных поселений. И, закрывая эту книгу, озадаченный читатель, возможно, скажет не совсем по-русски: се ля ви!