В последнее время я стал замечать, что разговариваю с самим собой, и это явный признак старости и одиночества, если несказать — безумия. Меня давно уже все забыли, а кто мог, тот бросил, нисколько не озадачиваясь важностью отмеренных мнесудьбой последних, ах, самых последних лет... Мне ведь уже девяносто четыре, жизнь моя затянулась, и это надо приниматькак должное: мне что-то еще предстоит.