Старая утопия, делавшая ставку на счастливое преображение мира через посредство науки и техники, потерпела крах, новая утопия не выработана. Как эти системы задают точки координат самоопределения в пределах конкретной культуры, в какой мере они соотносятся с образным строем мысли и языка? Эти вопросы инициировали создание данной книги, представляющей собой концептуальный смотр ("парад") нашего исторического опыта. Впервые в отечественной литературе осуществлено столь масштабное, органическое и одновременно критическое применение нарративного подхода, направленного на взаимосвязь истории культуры с практикой историков в их работе с памятью. Утопия рассматривается здесь как оптическая ось, вокруг которой центрируются и сновидения, и образы, и народное восприятие социальных реалий.