Чем была бы православная иконопись без философии православия? Откуда пошло древнее убеждение в том, что «иконный мастер», который станет писать не по канонному Преданию, но от своего измышления, повинен вечной муке? И каковым казалось — или постигалось? — Андрею Рублеву или Феофану Греку «вопло-щение истины вещей»? Вот лишь немногие из тем, что поднимает «Иконостас» Флоренского — произведение, совершенно уникальное для философско-критической мысли начала ХХ столетия...