«… Когда моряка Никулина, бывшего шахтера из Донбасса, доставили в госпиталь, дежурный врач безнадежно сказал:— Двое суток — больше не вытянет. Удивляюсь, как его довезли.Моряк и в самом деле был очень плох. Весь изрешеченный пулями и осколками, он даже не стонал, лицо покрывала синеватая бледность, так хорошо знакомая врачам. Позвали Сергея Дмитриевича. И здесь, над распростертым, почти бездыханным Никулиным, начался у него с дежурным врачом спор, перешедший даже в легкую ссору.— А я вам говорю — выживет! — горячился Сергей Дмитриевич. — Вы на грудь посмотрите, на бицепсы! Если такие у нас помирать будут — куда мы с вами годимся? На камбуз нас, картошку чистить!— Но такая потеря крови! — говорил дежурный врач. — Пробито легкое. Он безнадежен.— Я запрещаю вам произносить это слово. В моем госпитале врачи должны верить. Врач без фанатической веры в медицину — это, извините, не врач, а холодный сапожник!— Я просил бы… — обиделся дежурный и, выпрямившись, застегнул верхнюю пуговицу своего халата.— Довольно! — строго начальственно прервал его Сергей Дмитриевич, выпрямившись, в свою очередь. …»