В среде политологов-компаративистов бытует интересное понятие – «занзибарская уловка». Представьте себе исследователя, полжизни проведшего в Занзибаре, где он досконально изучил историю правящей элиты и ее восприятие разными группами населения. Предположим, он провел несколько сотен глубинных интервью, годы потратил на включенное наблюдение и даже сумел организовать репрезентативный опрос занзибарского населения. Но когда он будет презентовать свои результаты на конференции в Лондоне, среди присутствующих, несомненно, окажется уроженец Занзибара, который встанет после доклада и еще пятнадцать минут будет объяснять, как на самом деле обстоят дела в Занзибаре, почему исследователь – идиот, чего именно он не понял, и в чем, собственно, не разобрался. По этой причине политологи-компаративисты (и не только они) стараются собрать как можно больше, пусть даже самой нерелевантной информации о своем объекте, дабы при случае заткнуть рот потенциальному занзибарцу множеством бессмысленных и не относящихся к исследованию деталей. Обратная сторона занзибарской уловки – «московская уловка». О том, что происходит в Занзибаре, действительно, кроме исследователя и уроженца, мало кто знает. Но про Москву знают все. Ктото в ней родился, ктото здесь живет, ктото ее исследует, ктото о ней читает в своей ленте в Фейсбуке, а у когото в кабинете висит карта города, и этого вполне достаточно для производства публичного высказывания.