Будучи активным участником московских философских кружков 30-40-х гг., П.Я. Чаадаев (1794-1856), однако, не разделял полностью идейную ориентацию ни одного из них и не принимал участия в заговоре 1825 г. (находился в то время за границей). Европеец по привычкам и жизненным устремлениям, особенно симпатизировавший идеалам добуржуазной, средневековой католической Европы, острый критик Российского государства и его истории, Чаадаев, вместе с тем, не был настоящим западником. Несмотря на свою религиозность, он не примкнул ни к одному религиозно-философскому учению. Герцен первым причислил философа к мученикам русского освободительного движения, назвав публикацию его первого «Философического письма» (1836) «выстрелом, раздавшимся в темную ночь». Главное направление размышлений Чаадаева – историософское. Н.А. Бердяев назвал его «первым русским философом истории». Для разных течений русской мысли притягательной оказалась его мысль о том, что Россия имеет огромный скрытый, нереализованный потенциал и что социально-экономическая отсталость России может для нее обернуться однажды историческим преимуществом.