Моника Гринлиф прослеживает европейскую генеалогию романтического фрагмента и романтической иронии, которая во многом проливает свет на пушкинскую поэтическую практику. Типичную для Пушкина приверженность к фрагментарным структурам М.Гринлиф помещает в более широкий культурный контекст, вписывает в европейский дискурс фрагментарности, который размывает традиционные границы между искусствами, особенно границу между скульптурным или археологическим фрагментом и литературным текстом, возникая, по-видимому, именно в тот момент, когда культура начинает осознавать себя новой и современной. Творчество Пушкина получает новое освещение, будучи возвращенным в контекст как европейской теории эстетики, так и европейского литературного рынка.