Ирина Роднина, по опросу ВЦИОМ 2010 года, включена в десятку кумиров ХХ века в России - наряду с Гагариным, Высоцким, Жуковым, Солженицыным…
Великих спортсменов у нас много, но так высоко народ еще не оценивал ни одного из них. И дело, видимо, не только в трех золотых олимпийских медалях - секрет в самой личности, в открытости характера, в сплаве обаяния и воли.
Ирина Роднина написала честную и жесткую книгу. О многом - впервые. О многих - как никто прежде. О себе - с предельной откровенностью.
Возможно, накануне зимней Олимпиады в Сочи эта книга поможет кому-то из спортсменов обрести уверенность в себе и в своей будущей победе. А болельщикам - позволит понять, какими нечеловеческими перегрузками платят чемпионы за то, чтобы мы ими гордились. И как им хочется, чтобы мы их просто любили.
А почему "Слеза чемпионки"? Потому, что в жизни Ирины Родниной хватало всякого…
"…Мы же не знали, что в Америке начинают награждать с третьего места. И первыми вызывают Белоусову и Протопопова. Они выехали, сделали поклон и остановились около пьедестала. Следующих вызывают Москвину с Мишиным, они тоже делают поклон и быстренько прыгают на второе место. Наконец, зовут нас. Я спрашиваю Уланова: "Лёлик, что будем делать?" Он: "Давай встанем на первое, если сгонят, спустимся". И мы забрались на первое место, и Протопопову ничего не оставалось, как встать на третье. Все-таки иногда молодость позволяет делать сумасшедшие поступки. Ну, сгонят - так сгонят. Не сгонят - останемся."
"…Прошла пресс-конференция, нас долго расспрашивали, о нас много говорили, наконец, все закончилось, мы выходим на улицу: пустынный Инсбрук. Все давно уехали. Стоит посреди улицы Таня Тарасова с цветами, и мы с Зайцевым с коньками, с цветами и с медалями. Никому на фиг не нужные. Все про нас забыли. Какую-то машину вроде полицейской остановили, доехали до Олимпийской деревни. Родное наше отношение к своим. Дело не в Павлове или Смирнове, но есть федерация, есть руководитель делегации фигурного катания. Кстати, кто руководил командой фигуристов? Я этого человека не знаю и не помню. Я сорвалась в восьмидесятом году, когда узнала, что у нас руководитель команды фигуристов - председатель Спорткомитета Москвы, я его до этого никогда в жизни не видела."
"В Лейк-Плэсиде за нами на тренировках, как правило, гонялось по нескольку камер. Китайцы нас снимали непрерывно. У них одна камера снимала ноги Зайцева, другая - мои ноги. Третья камера снимала нас полностью. Гонялись за нами и фотокорреспонденты, чтобы зафиксировать какие-то "запрещенные элементы". Мы выходили на тренировку под треск камер и фотоаппаратов. Мы с Зайцевым в последние дни перед стартом могли выдержать только одну тренировку в день. Только сорок минут. Но все, что творилось вокруг нас, - это было моральное изнасилование. Тренер Бабилонии и Гарднера Джон Никсон выступал и требовал, чтобы нас наказали… газеты кричали, что Советский Союз использует запрещенные приемы в политике, захватив Афганистан, а Роднина с Зайцевым используют запрещенные элементы в программах, чтобы отобрать золото у бедных Бабилонии и Гарднера."