Кабацкая удаль, русское сказочное изящество, разбойная раздушевность - все это уходит на второй план в сравнении с безжалостным к самому его обладателю огромным талантом Сергея Есенина В кабаке, в старообрядческом сказе, в образе хулигана и повесы Есенин пытался найти спасение от неминучести, что высеклась при столкновении его небесного таланта и страшной эпохи, в которую ему привелось жить. И все же именно на диком ветру революционного хаоса поэтический голос Есенина окреп настолько, что Георгий Иванов счел возможным - из эмиграции - назвать Есенина "всем" для новой России, "наследником Пушкина наших дней".