Все творчество этого поэта, вскормленное его судьбой, его тюрьмой, его сумой, - от уничтожительно саркастических четверостиший до стихотворений подлинной лирической силы - принадлежит не только и не столько литературе, сколько уже культурологии и даже социологии. И не только потому, что на его стихах выросло, по крайней мере, два поколения советской интеллигенции, но и потому, что из этих четверостиший, из этого многотемья и многообразия, как из осколков, складывается зеркало, из которого смотрит на нас художественное отражения эпохи.