Только бесконечная война может объяснить недолговечный мир, как убегающее молоко объясняет ковш, в котором оно кипело. Остерегайтесь прекрасных пейзажей Ван Гога — клокочущих и мирных, скрученных судорогой и упокоенных. Это как здоровье между двумя приступами горячки, которая вот-вот пройдет. Как лихорадка меж двух пиков восставшего здоровья. Настанет день, и живопись Ван Гога, вооружившись и горячкой, и добрым здравием, вернется, чтобы взбить бурей пыль того мира за решеткой, который сердце его не могло больше выносить.