Толстяк отчаянно барахтался в воде и пытался плыть.
Внезапно перед ним, из глубин, поднялась зубастая пасть.
- Вальтер, - откомментировал Генрих. -
Он у меня самый талантливый.
Дельфин, казалось, услышал его, встал на хвост
и затрещал. Тут же обрушился в воду, высунулся вторично, и
голова Ибрагима, лицо которого исказилось от ужаса,
исчезла в пасти Вальтера. Рокотов содрогнулся: кажется,
он услышал хруст. Толстяк вскинул руки, задергавшись
в предсмертной судороге.